Сложенный веер - Страница 190

190

— Мама, а я, правда, леди Дилайны? Графиня, да? Герцогиня? Я кто?

— У них нет графинь и герцогинь. Баронесс и маркиз тоже нет. Ты дочь лорда Тона, и Такуда прав: этого должно быть достаточно, чтобы нас с распростертыми объятиями приняли на Аккалабате, — устало отвечает Лисс.

— Лорда кого?

Лисс смотрит на дочь с раздражением. Неужели она никогда не догадывалась?

— Лорда Тона. И положение твое таково, что Элдж Дар-Эсиль — это слегка мезальянс для такой высокородной и могущественной особы.

Если рассказывать, так уж все, — таков принцип Лисс. И она чувствует, что сейчас не вполне ему следует. Маро морщит лоб. Лисс почти физически ощущает, как складываются в ее подростковом сознании воедино кусочки… рассказы Элджи, обрывки фраз, брошенные матерью или Тоном, школьные уроки новейшей истории Конфедерации… как выстраивается паззл, ужасно привлекательная картинка. Такуда, не отрываясь от монитора, бормочет, будто зачитывает статью из энциклопедии:

— Маро, после свержения королевской власти на Дилайне (чему, по моему мнению — но кто тогда его слушал? — Конфедерация не должна была способствовать так активно, как она это сделала) Тон оказался в ситийских шахтах, откуда его, по причинам, о которых я не считаю возможным пока тебе сообщать, вывезли на Рипарию и предложили служить в спецназе. Прошлого он почти не помнил, браслеты с рук были содраны, он согласился… и равного ему десантника не было в Конфедерации.

Во время локсийского кризиса — ты должна была проходить это в школе — он спас «Альтею», корабль, на котором находилась вся земная миссия, включая твою маму, фактически ценою собственной жизни. Служить он больше не мог и с земными документами устроился к твоей маме работать… Потом родилась ты. Естественно, тебе ничего не рассказывали. Слишком неопределенной была ситуация.

Маро слушает, затаив дыхание. Браслеты успокоились, они уже не искрятся, а отливают серебром, рассеивая свет потолочной лампы. У Лисс на лице выражение кислое. Она догадывается, что последует дальше, поэтому прерывает Такуду.

— Достаточно. Ты нашел нам корабль? Мы летим на Аккалабат через Когнату. Оттуда, думаю, Тон нас сам заберет.

— Мам, — непривычно робко начинает Маро. — А он захочет?

— Не поняла.

— Ну, я же не все это там… чистокровная, высокородная…

— Я. Не. Поняла.

Такуда обреченно закрывает глаза. Он так всегда делал на заседаниях Звездного совета, когда слышал у Лисс похожие нотки в голосе. Всегда — оба раза.

— Ну, я хочу сказать… Тон, он лорд Дилайны. И все там у него вокруг — тоже лорды и леди. И король. Мне Элджи рассказывал, что даже дары Аккалабата по сравнению с ними… неблагородные, что ли. Я же еще твоя дочь.

— Приятно, что ты это помнишь.

— Лисс, прекрати делать вид, что ты не понимаешь, что она хочет сказать, — не выдерживает Такуда. И одновременно с ним Маро выпаливает:

— Мама, ты не плохая, ты не неправильная, но у них там феодальные предрассудки. Вдруг он скажет, что я ему не нужна. Или король ему не позволит.

— Ох, господи! — Лисс неожиданно меняет гнев на милость. — Такуда, ты ее слышал?

— Слышал. И это вполне естественные сомнения в ее возрасте. Тем более, что она не знает Тона так, как ты.

— Знаешь, Маро, — Лисс подходит к дочери, крепко прижимает ее к себе, дует в рыжую макушку. — Ты ему очень нужна. Но чтобы тебе было спокойнее, давай спросим.

Следующие десять минут проходят в безуспешных попытках дозвониться по коммуникатору. Долгие гудки сменяются сигналом отбоя. У Маро на глазах слезы.

— Не расстраивайся, пожалуйста, — шепчет ей на ухо неизвестно когда подошедший Мидори. — Определитель, наверное, там не работает.

— Я его убью, — говорит Лисс после очередного сброса на той стороне и швыряет коммуникатор на циновку.

— Мам, давай еще раз попробуем, — умоляет Маро. Она похожа на кошку под осенним дождем, даже курносый веснушчатый нос, кажется, погрустнел. Мидори ее ужасно жалко. Он присаживается на корточки, подбирает коммуникатор Лисс и, не спрашивая разрешения, нажимает на перенабор. Спустя два бесконечно долгих длинных гудка устанавливается соединение.

— Лисс? Звонишь поздравить меня с победой?

Мидори протягивает серенькую коробочку хозяйке. Изображения в коммутаторе нет, зато слышно отлично.

— Тон, ты забыл мой номер? Трудно сразу ответить? — Лисс не намерена либеральничать. Это бардак, а не смена государственной власти. Ну кто так делает?

— Мы с Маро поздравляем тебя с победой. Хотя ты этого не заслуживаешь. До слез довел родную дочь, прежде чем соизволил взять трубку.

— Лисс, ты соображаешь? Ты думаешь, я в человеческом конформе здесь разгуливаю? Я страшный-страшный серый… Жуть с мотором, ей-богу. У меня вся морда в крови и лапы черт-те в чем. И как я могу нажать когтем на кнопку приема?

— Ну превратись во что-нибудь удобоваримое, мы подождем.

— Не надо! — влезает Маро.

— Что не надо, детка? — осведомляется серый экран коммуникатора голосом заботливого отца.

— В удобоваримое. Я хочу так посмотреть.

— Нет уж, не все сразу, — категорически заявляет Лисс.

Но Маро уже схватила коммуникатор и завывает в него:

— Папаааа! Паааа! Не надо превращаться в удобоваримое! Я хочу жуть с моторррооом!

В коммуникаторе не то хохот, не то рык. Медленно настраивается изображение. Тон, как и не было этих лет, как и не улетали они с Локсии на «Альтее» с покореженным двигателем… Камуфляж, грязная морда, развалины на заднем плане (на переднем, впрочем, тоже развалины). Только сияющие браслеты на руках — от запястья до локтя. Носком сапога Тон отбрасывает в сторону парализатор с согнутым прикладом.

190